— Владимир, как ты оказался в эмиграции?

— Никогда не думал всерьез об эмиграции. Но начало войны в Украине воспринял тяжело. У меня в Украине живут родственники и знакомые.

Нас, как бюджетников, начали эксплуатировать — заставлять ходить на всякие ура-патриотические мероприятия, митинги. На митинг в Лужниках “Крымская весна” я поехал, но осознал весь ужас происходящего, развернулся и ушел оттуда. За это потом на работе досталось.

До конца надеялся, что люди придут в себя и осознают абсурд происходящего и война будет закончена. Увы, становилось только хуже. Нам стали спускать списки, кого надо приглашать в качестве спикеров, а каких не нужно.

До конца старался бороться против цензуры, но видел как меняются коллеги. Кто ушел в себя, а кто прогнулся под систему. Дальше появился этот чудовищный закон против ЛГБТ-пропаганды и в библиотеке начали выявлять «неправильные» книги. Я выступил в соцсетях о том, что такие законы не принесут ничего, кроме большой беды. Но библиотекари уже кинулись исполнять приказ, чистить полки от литературы.

Списки запрещенных СМИ я передал в СМИ и они предали их огласке. Руководство тут же стало искать, кто допустил утечку. В итоге я понял, что меня скоро посадят или отправят на фронт. Или и то, и другое, не суть важно. Пришлось уезжать из России. Любимым делом мне заниматься все равно бы больше не дали.

— Чем закончилась или не закончилась твоя история с убежищем?

— История с убежищем продолжается. Но, ура, я получил международную защиту! Прошло год и семь месяцев после интервью в полиции. И мне предоставлено убежище. Что это значит? Это значит, что я могу оформить, и уже сделал это, пятилетнюю испанскую резиденцию и загран для путешествий.

И следующим шагом уже может стать получение гражданства. Потому что беженцам нужно меньше времени до оформления гражданства. Всего пять лет. Но мы хорошо знаем бюрократию испанскую, и это все может вылиться в более длительные сроки.

— Как тебе Испания в целом и мог бы ты рекомендовать посоветовать сюда переехать?

— Мне в целом очень нравится Испания — это уникальная страна, где есть всё на любой вкус. Можно выбрать регион под свои потребности: хотите активной жизни — отправляйтесь на юг или в Барселону, предпочитаете более привычный нам климат — едете на север Испании. У каждого региона своя культура, особенности и кухня, так что скучать здесь не приходится.

Главное, что мне нравится в Испании, — это особая атмосфера. Здесь люди живут по принципу: работа — для жизни, а не жизнь — для работы. Это важная часть культуры: постоянные праздники, умение веселиться, отдыхать, проводить время с друзьями и семьей. Такой образ жизни формирует особую философию.

Но из этого же вытекает и один из главных минусов — неспешность. Если вам нужно быстро решать дела, здесь это не получится. Все происходит медленно: ожидание приемов, встреч, решений — это норма, к которой стоит быть готовым.

Еще один плюс — Испания не самая дорогая страна Евросоюза. Это не Германия, Австрия или Франция. Стоимость жизни здесь значительно ниже, но при этом качество остается высоким: хорошие продукты, безопасность, развитая инфраструктура — ты понимаешь, за что платишь.

Отдельно отмечу доброжелательность людей, общую атмосферу комфорта и чувство безопасности. Уровень тревожности у меня здесь явно ниже, чем в России.

Заманчивым выглядит простота в оформлении ВНЖ для иностранцев – Испания предлагает несколько вариантов виз видов на жительство. Многие европейцы и выходцы из стран СНГ выбирают Испанию для переезда именно из-за более простых бюрократических процедур по сравнению с другими странами ЕС.

Ну, и еще одна сложность, с которой предстоит столкнуться – изучение языка. Все-таки, для комфортной жизни здесь необходимо будет приложить много усилий в его освоении. Говорят испанский не самый сложный язык, это так. Но времени потребуется все равно много.

Однозначно, я могу рекомендовать переезд в Испанию, даже с учетом всех минусов. Плюсов здесь действительно больше. Это страна с высоким уровнем жизни, благоприятным климатом, стабильной политической ситуацией и понятными законами, действующими в рамках Евросоюза. Кроме того, оформление документов здесь значительно проще, чем в других европейских странах, что делает Испанию еще более привлекательной для переезда.

— Знаешь ли ты, чем живут твои коллеги в России, из библиотеки и не только? Многие говорят что дистанция между уехавшими и оставшимися увеличивается. Согласен ли ты с этим?

— Однозначно согласен с тем, что дистанция не сближает людей. Это я вижу по всем своим социальным связям, которые были. Я понимаю, что общаться на расстоянии, поддерживать отношения на расстоянии без личных встреч – это очень сложно.

У меня есть контакты с людьми, с которыми я дружил, с которыми я много общался, работал. Они, конечно же, сохранились, но большинство связей прервались. Это естественный процесс, я особо не удивляюсь этому.

Я продолжаю общаться с некоторыми коллегами, но сейчас в меньшей степени. Кто-то сам прервал со мной контакт, кто-то не захотел поддерживать отношения, а с кем-то я и сам не стремлюсь общаться. Однако с теми, с кем связь сохранилась, мы периодически поддерживаем контакт.

Моя команда, сотрудники проекта «Смарт-библиотека», над которым я работал 5 лет в Москве, практически все ушли из библиотеки. Они не смогли задержаться, к сожалению, с новым руководством.

Это меня немного расстраивает, что люди не смогли сохранить свои рабочие места. Но, с другой стороны, это говорит о том, что это была моя команда, и мы могли именно в таком составе работать вместе, как единый организм, как группа единомышленников, которая делала свое дело.

— Много ли по ощущению в Испании россиян, помогают ли они друг другу? Существует ли раскол на основе политических убеждений или в целом все на одной волне?

— Русскоговорящая диаспора в Испании довольно большая и разнообразная. Здесь проживает множество людей, уехавших из России, приезжающих на сезонное проживание или переехавших окончательно. Однако среди них есть различия, связанные с причинами эмиграции.

Особенно сплоченной оказалась волна антивоенных эмигрантов, покинувших Россию за последние три года. У нас больше точек соприкосновения, общие ценности и переживания. Нас объединяет боль, осознанный выбор и решение, которое мы приняли. За два года жизни в Испании у меня появилось много единомышленников, с которыми интересно общаться, встречаться и обсуждать любые темы. В нашем кругу нет табу — мы свободно говорим о правах ЛГБТ, войне, репрессиях, цензуре и многом другом, без страха и предубеждений.

Я также поддерживаю общение с людьми, которые уехали в Испанию давно, получили гражданство, обзавелись семьями и прочно укоренились здесь. Среди них тоже немало тех, кто не поддерживает происходящее в России. Однако разница между нами заметна: это и поколенческий разрыв, и различие в мотивах эмиграции. Особенно это стало очевидным во время президентских выборов и после убийства Навального, когда антивоенное движение организовывало акции. В такие моменты становился заметен раскол между «новыми» и «старыми» эмигрантами.

Тем не менее, внутри антивоенного сообщества ощущается поддержка и взаимопомощь. В Telegram и других платформах создано множество групп, где люди помогают друг другу адаптироваться, делятся советами и ресурсами. Это сильное объединяющее начало, которое помогает пережить сложности эмиграции и не чувствовать себя одинокими.

— Чем удается зарабатывать на жизнь? И чем сейчас увлекаешься?

— После переезда в Испанию я неожиданно для себя занялся блогингом. Ранее эта сфера меня особо не привлекала — мне, скорее, было интересно наблюдать за другими, чем самому рассказывать о своей жизни. Однако после переезда я почувствовал острую необходимость делиться своими переживаниями, опытом, приключениями, проблемами и радостями.

Блогинг для меня стал своего рода психотерапией. Это мощный инструмент самовыражения и поддержки: когда ты делишься своими мыслями и чувствами, видишь отклик аудитории, понимаешь, что не одинок. Люди пишут, что у них похожие ситуации, делятся своими историями, поддерживают и дают советы. Это помогает осознать, что нас, тех, кто оказался в сложной жизненной ситуации, потерял дом, работу и привычный уклад жизни — много.

Со временем я увлекся блогингом всерьез и освоил множество новых навыков: съемка и монтаж видео, создание сценариев и текстов, подбор музыки, понимать специфику разных форматов.

Однако зарабатывать на этом пока не получается. Доходы от блога на данном этапе минимальны, так как приходится вкладываться в продвижение — покупать рекламу. YouTube-канал должен вот-вот начать монетизироваться, но больших доходов я от него пока не ожидаю. Возможно, со временем появятся рекламодатели.

Недавно я активнее начал развивать Instagram, и один из моих первых Reels набрал 300 тысяч просмотров, что привело к росту аудитории и дало дополнительную мотивацию. Основные темы, на которые я говорю в Instagram: жизнь в испанской провинции, эмиграция, недвижимость и туризм.

Кроме блогинга я начинаю зарабатывать в сфере туризма — провожу экскурсии и разрабатываю различные маршруты, особенно по северо-западу Испании, в Галисии.

Еще одна сфера, которая меня увлекла сейчас, — недвижимость. Я вижу большой интерес к Испании у русскоговорящей аудитории, особенно к ее менее известным регионам, таким как север страны.

Здесь много привлекательных предложений: не такая дорогая недвижимость, как в популярных регионах, старые дома под реконструкцию, земельные участки на берегу океана и так далее.
Я путешествую по разным местам Галисии, исследую рынок, нахожу интересные варианты и помогаю людям в поиске недвижимости.

Сейчас я развиваюсь именно в этих направлениях — туризм, недвижимость и блогинг. Посмотрим, куда это приведет, но уже сейчас я чувствую, что двигаюсь в правильном направлении.

— В россии совсем дичь творится с книгоизданием. Слышал, что в Петербурге продают книги иноагентов на рынке из под полы. Как думаешь, будет ли еще хуже, чем сейчас? сохранится ли в РФ свободная культура, как таковая?

— Сейчас происходят поистине удивительные события, и война оставляет глубокий след в культуре. Однако, несмотря на трагичность происходящего, я уверен, что нас ждут интересные культурные проекты и значимые художественные высказывания.

Во-первых, художники, уехавшие из страны, теперь могут свободно выражать свою позицию, не оглядываясь на общественные запреты и давление власти. Это открывает перед ними новые возможности для творчества, позволяя говорить правду без страха и компромиссов.

Во-вторых, те, кто остались в России, вынуждены уходить в подполье, но это неизбежно приведет к формированию мощного художественного движения. Подобно диссидентскому искусству прошлого, оно найдет способы заявить о себе — через акции, произведения, разные проекты.

Государство может пытаться подавить свободное творчество, но полностью заглушить голоса художников невозможно. Возможно, сейчас время затаиться и сохранить себя, но как только репрессивная хватка ослабнет, в России будет новый всплеск свободного творчества.

Еще один важный момент — усталость общества. Люди устали от войны, от официозной, одобренной сверху культуры. Им необходимо что-то свежее, живое, отвечающее их внутренним запросам. И когда появится возможность, мы станем свидетелями культурного подъема, всплеска новых идей и проектов.

Я верю, что в будущем нас ждет своего рода ренессанс, эпоха ярких художественных высказываний, которые не только отразят пережитые трагедии, но и откроют новую страницу в истории искусства.

— У иммигранта есть несколько стратегий — от попытки полной ассимиляции до сохранения себя, культуры, диаспоры с целью последующего возвращения. Какой стратегии придерживаешься ты?

— У меня есть только одна стратегия — жить в согласии с собой, в стране, которая меня приняла и в обществе, которое не осуждает, а поддерживает. Мой путь — идти вперед, без оглядки назад.

Мне в этом смысле даже проще, как бы странно это ни звучало. Я не жду момента, когда смогу вернуться потому что не связываю свое будущее с Россией. Даже если война скоро закончится, а этого я очень жду, власть сменится и придут новые люди со свежими идеями, все равно пройдет много лет, прежде чем в стране будут созданы достойные условия для нормальной жизни — без дискриминации, запретов, подавления и страха.

Многие говорят, что мне легче, потому что у меня нет крепких привязок, нет семьи и близких родственников. В каком-то смысле это так — мои самые близкие люди, мама, папа, брат, бабушка и дедушка, уже ушли. Но у меня остались племянники и жена моего брата, и именно они теперь во многом являются моей мотивацией. Я хочу как можно скорее встать на ноги, определиться с гражданством, с доходом — не просто с работой, а именно с возможностью зарабатывать достаточно, чтобы помочь им, если понадобится.

Особенно меня беспокоит судьба моего племянника. Через семь лет ему исполнится 18 и его просто призовут в армию. Эта мысль не дает мне покоя. Я сделаю все возможное, чтобы у него и других моих племянников был выбор — возможность жить там, где они захотят, строить свою жизнь в безопасности, без страха перед будущим. Возможность выбора — это самое важное, и я хочу дать им этот шанс.

Еще один важный момент, который хочу подчеркнуть: у меня нет желания сжигать мосты, обрывать связи — языковые, культурные, социальные. Я не хочу забывать все, что связывает меня с Россией, потому что считаю это тупиковым путем. Язык, культура, литература не принадлежат государству — они принадлежат людям.

Я не собираюсь отказываться от русской культуры, литературы, от языка, на котором говорю, или от людей, которые оказались заложниками этой ситуации в РФ. Многие как будто вынужденно соглашаются с происходящим — просто молчат, потому что страх сковывает их свободу. И я не хочу никого обвинять или осуждать за молчание. Каждый сам решает, как ему жить в этих условиях. Если ты не можешь сказать «нет», то хотя бы не говори «да».

Единственное, чего я не могу принять, — это сознательной поддержки войны. Я никогда не пойму и не оправдаю людей, которые стали активными сторонниками этого безумия.

Теперь я лучше понимаю, что Россия — это, наверное, не мое место. Я никогда не верил в поговорку «Где родился, там и пригодился». Если ты знаешь, что тебе будет лучше в другом месте, значит, нужно ехать туда, где ты сможешь жить в гармонии с собой.

— Что может сделать обычный человек, российский эмигрант, для того чтобы приблизить новую Россию, другую?

— Это очень сложный вопрос. Но, на мой взгляд, каждый человек должен нести ответственность и действовать в меру своих сил и возможностей. Важно делать то, что соответствует нашим убеждениям и ценностям. Даже находясь за пределами страны, мы остаемся частью общества и имеем право говорить то, что считаем нужным.

Я часто слышу от эмигрантов, что они не могут открыто высказываться против войны, Путина — против всего происходящего беспредела. Причины у всех разные: у кого-то в России остались родные, у кого-то — бизнес, недвижимость, работа… но в итоге это превращается в своего рода западню.

Да, в стране приняты устрашающие законы, возбуждено множество уголовных дел, но цель всех этих репрессий — запугать, парализовать людей страхом, лишить их воли к действию.

Возможно, мне проще говорить, хотя у меня тоже есть близкие, за которых я переживаю. Мне говорят: «Как ты можешь так открыто высказываться, если у тебя там племянники? Они могут пострадать».

Но это похоже на шантаж. Ведь у каждого из нас есть что-то или кто-то в России, кто нам дорог. Но разве это повод молчать и закрывать глаза на преступления? Разве это значит, что мы должны мириться с происходящим только потому, что боимся за родных?

Это намеренно созданная ловушка. Власть хочет заглушить любые голоса, в том числе тех, кто уехал. Но я убежден, что каждый человек, понимающий, что совершается преступление, не должен становиться его соучастником. И даже если мы не можем говорить в полный голос, мы хотя бы можем красноречиво молчать. Не участвовать. Не поддерживать. Не оправдывать. Это и будет сопротивлением.

— Назови пожалуйста 2-3 книги, которые ты недавно прочел. Почему именно их?

— За это время я прочитал и продолжаю читать, пожалуй, две книги. Первая — Испания, вторая — я сам. Потому что за эти два года в эмиграции я изучал именно их.

На адаптацию, обустройство жизни, становление себя в новой реальности уходит невероятно много времени. Я погрузился в изучение Испании — ее законодательства, культуры, традиций. Это объем информации, который, кажется, превышает любую книгу. Я учу язык, знакомлюсь с обществом, создаю контент, пишу тексты, снимаю видео. И на фоне всего этого у меня просто нет ни времени, ни желания читать книги в привычном смысле.

Я постоянно чем-то занят: разрабатываю туристические маршруты, изучаю законы, консультирую людей, открываю для себя новые сферы. Сейчас, например, учу теорию вождения на испанском языке, чтобы получить местные водительские права, ведь российские здесь недействительны. Или решаю вопросы со своим здоровьем — записываюсь к врачам, лечу аллергию. Каждая такая задача отнимает уйму времени и энергии.

Честно говоря, я просто не могу представить себя сидящим с книгой в руках в спокойной обстановке. Пока не наступил тот момент, когда я смогу окончательно расслабиться, почувствовать, что все стабильно, что можно выдохнуть и просто почитать. Но я к этому иду.

Думаю, что момент, когда я смогу спокойно сесть, взять в руки книгу и погрузиться в медленное, расслабленное, вдумчивое чтение, станет для меня показателем полной адаптации. Это будет означать, что я больше не вынужден думать о выживании, а моя жизнь в новой стране обрела стабильность.